Более 30 лет существовало молчаливое соглашение между испанцами и их королем: во-первых, Хуан Карлос должен был воплощать единство нации, во-вторых, должен был сделать все, чтобы испанцы не стыдились своего королевского дома.
Хуан Карлос должен был, по всей видимости, поддерживать примерный брак с Софией. В свою очередь, Испания стояла за своего короля и защищала его от любой критики как лев.
Это соглашение было чем-то глубоко испанским, оно было традицией страны, как, например, любовь к позднему обеду или неспособность делать хорошие автомобили. Его придерживалась пресса, его придерживались политики, профсоюзы, представители церкви, даже те, кто считал Хуана Карлоса самым дорогим безработным Испании. Никто не критиковал короля. Он был над всем, он мог иногда даже говорить глупости.
Все было хорошо до того времени, как в жизни короля появился немецкий след. Корина, принцесса Сайн-Витгенштейнская, не благородных кровей, но из Франкфурта-на-Майне. После брака с принцем Казимиром цу Сайн-Витгенштейном она взяла его фамилию.
Большинство испанцев впервые услышали о Корине около года назад, когда их король в Ботсване сломал шейку бедра. Хуан Карлос, тогдашний президент Всемирного фонда дикой природы в Испании, сначала сообщил своему народу, что безработица среди молодежи «нарушает его сон», а затем поехал охотиться на слонов. Возмущение было серьезное. Позднее он выступил перед прессой и сделал нечто необычное – извинился. Соорганизатором сафари была Корина. Это усилило слухи, что она была больше чем просто подругой. Это был момент, когда в Испании что-то изменилось. Если до этого и существовала критика в отношении королевского дома, то только по отношению к зятьям. Один из них развелся с дочерью Хуана Карлоса Еленой и, возможно, имел проблемы с кокаином, второй был втянут в коррупционный скандал.
Но теперь речь зашла о собственно монархе. На рынке появились критические книги, в одной из них речь идет о королеве Софии, которая терпеливо сносила все любовные похождения своего мужа. Наследник трона стал более популярным, чем его отец. Почти половина испанцев считает, что Фелипе должен взойти на трон.
Неожиданно встал вопрос, не принимал ли Хуан Карлос большего участия в судьбе своего обвиняемого зятя, чем двор хотел представить. В конце концов суд получил в свое распоряжение электронные письма, которые связывают Иньяки Урдангарина и подругу короля Корину. Тогда Корина ухудшила ситуацию и дала три больших интервью, в которых она уверяла всех в дружбе с королем и дала понять, что не имеет ничего общего с мошенничеством. К сожалению, она однажды упомянула, что по причине своих хороших связей выполняла поручения испанского правительства. Мысль, которая испугала многих испанцев. Правительство немедленно дало опровержение, однако начальнику разведки пришлось предстать перед парламентским комитетом.
По всей видимости, с Хуаном Карлосом происходит то же, что и со всей Испанией. Они пробудились от сна. Хорошего сна. Испанцы считались примерными студентами Европы: с динамично развивающейся экономикой, современной кухней, сумасшедшей планировкой зданий.
Хуан Карлос, конечно, знал, что испанцы не обязательно являются монархистами уже потому, что его предок Карл IV в 1808 году практически подарил страну Наполеону. Однако они были благодарны. После диктатуры Франко Хуан Карлос поддержал путь к демократии и смело, по крайней мере – по официальным данным, выступил против военного переворота в 1981 году.
С тех пор ни один испанец не будет обвинять своего короля в скучном рождественском выступлении, в роскошных путешествиях для катания на лыжах или занятиях парусным спортом, даже в 34-миллионном содержании дворцов и садов. Ведь он был символом демократии, а не короны.
Однако сейчас испанцы и их король переживают шок от реальности. Кризис показал стране, что она не находится во главе Европы. А Хуан Карлос внезапно узнал, что испанцы – это терпеливые, благодарные верноподданные, но не дураки.
Таким образом, вскоре снова может возникнуть идея, появившаяся после охоты на слонов. Неужели пришло время, когда монархия в Испании исчезнет?