"Опыт, подобный тому, что я получил во время этого путешествия, больше нигде не получишь", – пишет журналист Олаф Шуелке в своем репортаже о Северной Корее. В коммунистическое государство редко допускают иностранных журналистов, тем ценнее их впечатления.
Эта статья является переводом заметки, которая была составлена Олафом Шуелке во время его тура по Северной Корее в 2012 году.
В окне поезда, который вез меня к точке моего назначения, быстро менялись пейзажи. Там появлялись холмы, поросшие кустами зелени, деревья, брошенные жилища людей и ложбины, таившие прохладу. Устав от монотонного стука колёс, я решил уставиться в одну точку лишь для того, чтобы скоротать время, отделявшее меня от столь увлекательного путешествия. Как только поезд взобрался на очередной холм, я заметил, что мы медленно, но уверенно приближались к старинному арочному мосту, который соединял два берега, разделенные небольшой речушкой. Устроившись в своем посадочном месте поудобнее, я заметил рыбака, который забрасывал сети в речку. Наверное, необходимо подчеркнуть, что данный переезд был похож на портал или потайную дверь, которая вела в самую изолированную страну на нашей планете. Потайная дверь вела нас в Северную Корею.
Преодолев этот мост, наш поезд попал на закрытую северокорейскую территорию. Горизонт был буквально завален разными зданиями и, кажется, мне удалось рассмотреть небольшой пятачок земли, на котором был, а может быть, и сейчас есть, рынок.
Неожиданно поезд совершил остановку, и толпы пассажиров повалили наружу. Как оказалось, мы остановились на станции Shinuju Cheongnyeon. Эта станция является своеобразной “конечной” станцией для северокорейских жителей, ведь за ней проходит граница Северной Кореи и Китая.
Киоск с мороженым, которое в Северной Корее изготавливают исключительно из воды, молока и сахара
Дождавшись, пока пассажиропоток, вырывающийся из дверей вагона, практически иссякнет, я вышел на перрон, чтобы оглядеться. Первым, что я заметил, стали группы северокорейских пограничников в строгой и накрахмаленной форме, которые тотчас же стали проверять паспортные данные у приезжих. На всё про всё ушло три часа, и лишь после этой бюрократической процедуры пассажиры опять зашли в вагон и заняли забронированные места, чтобы продолжить свою поездку.
За все время, пока я стоял на перроне и ожидал своей очереди на сверку паспорта, мои глаза успели отдохнуть, и теперь я был полностью готов к тому, чтобы как можно точнее запомнить северокорейский пейзаж. Я старался запечатлеть в своей памяти зеленые поля и холмы, которые составляют более 70 % рельефа Северной Кореи. Моим глазам открылся поистине чарующий пейзаж.
Типичный северокорейский городской квартал
Долины и ложбины, которые окружали мой несущийся вперед поезд, были засажены неисчисляемыми гектарами культур. Анализируя увиденное богатство, мне отчего-то вспомнились недавние статьи, которые были встречены мною в периодических изданиях, повествующие европейскому читателю о “нехватке пищи и продовольственных запасов в стране”. Поля, оставшиеся позади, еще долго вспоминались мне в течение всего моего путешествия.
И наконец-то, почти сутки спустя, я оказался в Пхеньяне. Этот город является “матерью” всех северокорейских городов и по совместительству домом для более чем трех миллионов человек. Как только я заметил, что мы приближаемся к станции, я решительно занял место в уже создавшейся очереди для того, чтобы поскорее протиснуться к выходу и ощутить запах “закрытой территории”.
Пассажиры метро читают последние новости из газеты, заботливо обновляемой на всех станциях
Иностранцев вроде меня на перроне встречали “гиды”, которые на поверку оказывались военными или “официальными представителями”, работающими на правительство страны. Эти гиды должны были сопровождать вас буквально везде, куда бы вы ни пошли.
Гид, который достался мне, спешно объяснил, как “нужно себя вести” и “чего не нужно делать”, чтобы избежать всяких возможных казусов. Также он рассказал мне обо всех запретах и ограничениях, которые действуют на территории страны для приезжих лиц.
Большинство вагонов метро были привезены в Пхеньян из послевоенной Германии, здесь они отлично функционируют до сих пор
Власти Северной Кореи создали массу запретов для туристов, которые, казалось бы, только и делают, что помогают наполнить казну страны своими “заморскими деньгами”. Запреты касались объектов, которые можно фотографировать, и мест, куда можно ходить. К примеру, в Северной Корее нельзя “дурачиться” во время съемки с национальными монументами. Если вы решили сфотографироваться рядом с каким-то памятником, то вам необходимо изобразить самое умное и задумчивое выражение лица и принять соответствующую позу – руки по швам, и лишь потом со спокойной душой вас можно сфотографировать. Таким же образом нужно фотографироваться рядом с плакатами или картинами вождей и депутатов, а иначе вам могут даже обвинения предъявить и штраф выписать.
Гида, который меня сопровождал, можно было бы назвать неким буфером “общения” между мной и Северной Кореей. В течение всех девяти дней, а именно столько длилась моя поездка, я встретил еще множество странных и порой непонятных ограничений. Вот, к примеру, в любой другой стране вам не возбраняется фотографировать оживленную улицу, а здесь такая фотография может посчитаться шпионажем. Именно потому на большей части фотографий памятников и популярных мест С.К., которые доступны во Всемирной сети, вы увидите лишь туристов, но никак не простых мирных жителей.
Корейская школьница во время конкурса талантов
Иногда мне все же удавалось сфотографировать простых северокорейских жителей, будь то пешеходы Пхеньяна или мужчины, играющие в волейбол, или женщины, которые подметают улицы.
Такой “контакт”, если так можно выразиться, был самым тесным и самым доступным для меня. Правительство Северной Кореи запрещает местному населению иметь какие-либо контакты с “чужестранцами”. Людей, которые ослушались, могли запросто “заключить под стражу” или попросту устроить “сладкую жизнь”.
Разговорчивые охранники
Вот охрана, а по факту это обычные военные, – это совсем другое дело. Мне довелось познакомиться с г-м Кимом, который был ну уж очень общительным. За все время нашего общения Ким рассказал мне практически все о себе. Он любил рассказывать о прохождении службы в рядах северокорейской армии, о том, как дослужился до майора, о том, как получил путёвку в южную Европу, что для северокорейца сродни полёту в космос.
Во время своего тура по Восточному Берлину г-н Ким посетил известнейший Александерплац. Эта поездка стала для него своего рода поощрением за отвагу и доблесть, проявленные во время военной службы.
В интернет можно зайти в образовательном центре. Однако здесь строго регламентирован доступ к сайтам.
Что ни говори, а такая поездка “не светит” среднестатистическому жителю Северной Кореи. Господин Ким вкратце обрисовал мне то, как здесь отдыхают от изнурительного труда на благо Родине. Самый экзотический отдых для обычного работника – поездка в прибрежный городок Вонсан, что в 200 километрах от Пхеньяна. Проехав 200 километров, жители КНДР устремляются загорать и развлекаться. Развлечения напрямую зависят от суммы, которую удалось поднакопить за год. И если бы не некоторые маленькие отличия, картина, созданная в моей голове рассказом Кима, могла бы напоминать отдых на одном из многочисленных курортов Азии.
Я представлял, как люди играют в волейбол, как они загорают и купаются. Ким рассказал, что на вышеупомянутом курорте доступны напрокат небольшие лодки с северокорейской символикой, конечно, куда ж без нее.
В Северной Корее встречаются заведения в западном стиле, например, эта пиццерия, обслуживающий персонал которой одет в кокетливые наряды
Когда мы приехали в Вонсан, я настоял на том, чтобы мне показали пляж. Что ж, моему взору предстал высокий металлический забор, который разделял пляж на зону для граждан страны и приезжих. А за забором кипела и бурлила жизнь среднестатистического жителя Северной Кореи.
По моему возвращению в Пхеньян я все же заметил некоторые признаки глобализации, которая в этой стране представлена в качестве главного врага местного быта и счастливой жизни. Мне удалось заметить небольшой магазин, который продавал бургеры. Местные жители называли его “МакДональдс”. Недалеко от него расположились два итальянских ресторана, которые недавно открылись.
В одном из них мне посчастливилось побывать. Этот ресторанчик оказался пиццерией. Внутри, в клубах едкого сигаретного дыма, молодая девушка пела под караоке известные итальянские хиты. Признаться честно, я был удивлен тому, что девушка пела практически без акцента.
Пляж оказался единственным местом, где иностранец может остаться без присмотра агента северокорейских спецслужб
Караоке – местное народное развлечение, которое столь же популярно, как выпивка и табакокурение.
Вдоволь насмотревшись на публику этого заведения, я заглянул на кухню. Благо последняя находилась всего в дух метрах и её работников было видно через отверстие в стене. Мне удалось рассмотреть женщин, которые исходили седьмым потом, пытаясь разобраться с новой итальянской печкой для выпекания заготовок под пиццу.
Что касается публики, то здесь вы не увидите обычного работягу, ведь цена за одну пиццу слишком высока, и потому такие места по карману лишь туристам, бизнесменам и сотрудникам посольства.
Работницы кухни источали любопытство, смешанное с застенчивостью и незнанием того, как реагировать на увеличивающееся количество приезжих. Однако все, кого мне довелось повстречать за время поездки, были доброжелательны, вежливы и образованны.
Я могу с уверенностью заявить, что народ Северной Кореи ничем не отличается от других наций.
Сегодня Ким Чен Ын отдал приказ о подготовке нанесения ракетных ударов по военным базам в США и в Южной Корее. Об этом сообщило Центральное телеграфное агентство Кореи, опубликовавшее также фотографии, на которых вождь Северной Кореи запечатлен в момент подписания приказа на специальном совещании военных. Вскоре выяснилось, что на столе Ким Чен Ына стоит монитор американской фирмы Apple, что стало поводом для насмешек в западных СМИ. По мнению экспертов, приказ к подготовке ракетного удара призван разжечь антиамериканские чувства внутри самой Северной Кореи. Вместе с тем разведчики Южной Кореи зафиксировали повышенную активность возле ракетных комплексов северных соседей.