Герой нашего материала – боец Национальной гвардии Украины, 29-летний Виктор Кривоносов с позывным «Звонарь». По профессии Виктор – историк, является научным сотрудником отдела охраны памятников истории, археологии и природы Национального заповедника «Хортица». Специализируется на подводной археологии. Сейчас работает над созданием Музея судостроения на Днепре. Также его знают как звонаря на сечевой колокольне в историко-культурном комплексе «Запорожская Сечь». До того как попасть в зону АТО, Виктор активно занимался волонтерством, передавал бойцам дрова, а также был одним из инициаторов акции по пошиву для военнослужащих, находящихся на фронте, казацких шапок. Сейчас более 130 шапок, сделанных в рамках этой акции, согревают бойцов АТО в разных частях.
Виктор сам по себе оказался очень интересным собеседником, с необычной для человека, побывавшего в АТО, точкой зрения о войне. Впрочем, попасть в зону боевых действий Звонарю удалось далеко не сразу. Его путь к этому был достаточно длинным – в НГУ Виктор попал уже в 2015 году.
‒ Я не служил в армии, поэтому броситься, ничего не зная и не умея, для меня было сложно. После Майдана я вступил в одно из добровольческих подразделений, охранявших правопорядок в городе. На протяжении 2014-2015 годов я подтягивал свои знания в области владения оружием (получал знания, связанные с тактикой боя), обучался тактике. Мы тренировались, несли службу на блокпостах по охране общественного порядка, а также на блокпостах области. За это время я успел набрать немного опыта. Дело в том, что я стараюсь ответственно подходить к таким вопросам. Я не ощущал в себе готовности идти с палками и щитом, когда происходили определенные события, на танки, ‒ говорит Виктор.
Впрочем, вскоре наступил именно тот момент, который смело можно назвать переломным. Именно тогда он решил, что пойдет служить, несмотря ни на что.
‒ Одним из моментов, который на меня очень сильно повлиял, произошел в октябре 2014 года. Тут, мне кажется, не лишним будет сказать, что я сам богатырским здоровьем никогда особо не отличался, но старался держать себя в форме. Итак, момент, который на меня очень сильно подействовал, произошел во время захоронения наших погибших воинов, на Кушугумском кладбище, тех, кто погиб под Иловайском. Был хоть и осенний, но очень жаркий день, я помню это пустое поле с полусотней могил. Над каждой из них стоял караул из четырех бойцов. В какой-то момент от сильной жары, да и чего скрывать – от запаха, который витал над могилами, – ребят-то ведь удалось похоронить далеко не сразу, – почетный караул начал падать в обморок. Ну и представьте картину: поле, идет панахида, а один боец из почетного караула падает в обморок. Я стою, жду, ничего не происходит, никто не помогает. Я подошел, помог ему встать, в это время подоспели медики, он пришел в себя и говорит: «Встань на мое место». Дело в том, что караул держит флаг над гробом с четырех сторон, а ветер довольно сильный, и флаг трепыхается, если его держат только три человека. Я встал на его место, где-то через десять минут он пришел в себя и вернулся в строй. Но это был не последний потерявший сознание военный в этот день, ‒ говорит Виктор.
Ему еще раз пришлось заступить в караул, когда очередной военный потерял сознание от жары. Очень хорошо Виктору запомнился запах смерти, который царил над могилами. По его словам, после того как церемония погребения закончилась, ему казалось, что вся его одежда пропахла этим сладковатым запахом. Этот день и решил дальнейшую судьбу «Звонаря», после чего он окончательно принял решение идти добровольцем.
Начиная с 2014 года и вплоть до зимы 2015 года Виктор активно тренировался и изучал теорию, которая впоследствии смогла бы помочь ему в условиях реальных боевых действий. В январе 2015 года «Звонарь» пришел в военкомат с просьбой принять его добровольцем в ряды ВСУ. Он надеялся попасть на службу в легендарную запорожскую 55-й артбригаду, в которой к тому времени уже служили много друзей. Однако все оказалось не так просто.
По состоянию здоровья Виктор не проходил на срочную службу, поэтому в военкомате его долгое время гоняли по медицинским комиссиям. Неизвестно, чем закончились бы эти походы, если бы 9 апреля 2015 года Виктору не вручили повестку. После этого все вопросы о здоровье у военкомата тут же пропали. Однако на тот момент у 55-й бригады не было необходимости в наборе военнослужащих, так как набор в ВСУ был завершен, поэтому Виктора отправили служить в Нацгвардию, в военную часть 3033.
В итоге из 12 месяцев службы девять месяцев Виктор провел в зоне АТО. Однако первый месяц Звонарь (такой позывной он получил как раз из-за того, что был звонарем на Сечи. – Ред.) провел в Запорожье. При этом на боевое дежурство ему пришлось заступить еще до принятия присяги.
‒ На боевое дежурство, на блокпост, я заступил буквально на вторые сутки своей службы. Зашел в казарму ротный и говорит: «Ребята, я, конечно, извиняюсь, но нам от нашей роты нужно выставить троих бойцов на блокпост. Кто может?». А я к тому моменту уже на блокпосту дежурил уже с полгода точно, так что эта служба была мне знакома. Я говорю, что хоть присягу пока еще и не принимал, но могу пойти. Он тогда мне ответил: «Главная присяга – она в сердце, иди в оружейку, получай автомат». Так я в первый раз попал на боевое дежурство. Случилось так, что я попал на тот же блокпост, на котором стоял последние полгода, пока был в составе добровольческого подразделения, охранявшего правопорядок, ‒ рассказывает Виктор.
Было очень страшно попасть в команду с людьми, в которых ты совсем не уверен
В течение месяца боец вместе с сослуживцами находился в Запорожье. Все это время они несли службу на разных блокпостах и стратегических объектах, проходили обучение. Впрочем, как говорит сам Звонарь, во время учебы лично он каких-либо дополнительных знаний для себя получил немного.
‒ Было определенное обучение. Мы за это время, наверное, раза три-четыре съездили на полигон. Выстрелили по паре десятков патронов. Учитывая, что весь предыдущий год я активно тренировался, чему-то новому меня не научили, даже наоборот, я делился знаниями со своими товарищами. Например, определенными тактическими приемами по перемещению. Самую полезную информацию дал нам наш горячо любимый комбат – профессиональный сапер. В конце апреля – начале мая мы отбыли в зону АТО, ‒ рассказывает Звонарь.
Родители Виктора очень переживали, что их сын решил идти служить в АТО, но тем не менее отнеслись к решению сына с пониманием. Как рассказывает сам боец, они уже давно поняли, что все идет именно к этому, так что когда Виктор попал в НГУ, уже были морально готовы к такому повороту событий.
‒ Я думаю, что для них это большим сюрпризом не было. Они этого от меня ждали, ‒ говорит Виктор.
Как признался сам Виктор, ему, как, впрочем, и любому человеку, после принятия решения идти в АТО было страшно. Во-первых, ужасала неизвестность – тогда он не знал, что его ждет в армии, так как никакие тренировки не смогут подготовить человека к реальной войне на все 100%. Но это был не единственный страх.
‒ Что меня страшило, так это неуверенность в собственных силах. Смогу ли я вынести это физически. Но я опасался не только этого. Я помню, когда нас готовили на отправку в АТО, мы стояли уже на плацу с вещами. У каждого уже был собран рюкзак, оружие в руках, и нас распределяли по командам. И тогда было очень страшно попасть в команду с людьми, в которых ты совсем не уверен. Были у нас компании таких «аватаров», и даже ранее судимые лица, и вот в нее попасть очень не хотелось. Когда зачитывали списки, я стою и думаю: «Только бы не к ним!». Эти люди при малейшей опасности сделают ноги. В итоге те, о ком я так думал, действительно попали в залет. К счастью, мне с товарищами повезло, со многими мы как попали в военкомат, так и дослужили до последнего дня, ‒ вспоминает боец.
Употребление алкоголя в зоне АТО могло стоить жизни. По словам Звонаря, к тем бойцам, которые злоупотребляли алкоголем, на ВОПы (взводные опорные пункты. – Ред.) нередко наведывались «гости», после визита которых оставались трупы. Поэтому в отряде, где служил Виктор, все сразу договорились, что не будут употреблять алкоголь, так как это был вопрос безопасности.
Наша артиллерия стреляла из-за наших спин
Первой остановкой в АТО для Виктора и его побратимов стало село Талаковка, что под Мариуполем. Однако уже через два месяца бойцов отправили в отпуск, после которого они узнали, что их переводят в военную часть 3011, что в Кривом Роге. Далее ребята вновь отправились в другое село, которое находилось в секторе «М», под которым они и прослужили целых семь месяцев.
По словам Виктора, хотя непосредственно на их ВОП нападений не было, однако крайние позиции батальона неоднократно обстреливались. Со совего опорника они постоянно слышали, как работает как украинская артиллерия, так и артиллерия сепаратистов. Когда над головой постоянно пролетают снаряды, очень тяжело оставаться спокойным, ведь никогда не знаешь, куда придется ответка.
‒ Дело в том, что наша артиллерия стреляла из-за наших спин. То есть ситуация, когда ты стоишь, ничего не подозреваешь, осматриваешь свою позицию, просматриваешь посадку в бинокль, и тут сзади слышишь выстрел и ощущаешь, как над головой пролетает снаряд. И потом звучит команда по радио: «Личному составу занять укрытия под землей». Потому что потом идет «ответка», а учитывая «меткость» сепаров, попасть они могут куда угодно, ‒ объясняет Звонарь.
Одним из мифов, который развеял Виктор, стал миф о супероснащенности Нацгвардии, которую ей приписывает молва. Безусловно, где-то существуют части, в которых только современное оружие, сверхсовременная экипировка и прочее, однако герою нашего интервью в этом отношении не повезло. Начать с того, что в отряде, в котором служил Звонарь, была только одна рация, так что вскоре проблема связи стала перед бойцами в полный рост. Решить ее удалось лишь благодаря волонтерам. Ненамного больше повезло им и с зимней обувью…
‒ Зимние берцы нам выдали отвратительные, поэтому я в соцсетях, когда появилась возможность, в шутку написал, что если кому-то из ВСУ не нравятся новенькие рыжие «Таланы» (марка обуви, которая поставляется в украинскую армию, определенные модели делаются только для армии, их нет в свободном доступе. ‒ Ред.), то я готов обменять их на то, что нам выдали. Эту запись увидели представители одного телеканала, которые как раз проводили расследование, можно ли купить армейские ботинки в Интернете или на рынке, и им удалось купить обувь как раз моего размера. Они мне их передали, и я до сих пор хожу в них, ‒ говорит Виктор.
Бытовые условия в поле также были сложными. Благо, что за плечами многолетний опыт экспедиционной жизни. Утеплять и оборудовать блиндаж, обустраивать баню и кухню пришлось собственными силами и средствами. Конечно, помогли и волонтеры.
Иногда были и косые взгляды, и слова в спину
Во время службы нацгвардейцам пришлось столкнуться с разрушением стереотипа касательно того, что в Донецкой области все население поголовно русскоязычное.
‒ Это была не передовая, но перед командой нашего ВОПа, которая состояла из 7-8 бойцов, была поставлена конкретная задача: охранять территорию, не допускать проникновения посторонних лиц, которые могли бы совершить диверсию. Да и с местными приходилось взаимодействовать, ведь рядом с нами было село. Село, кстати было украиноязычным. Это нас сначала, конечно, удивило, когда наш солдат зашел в магазин водички купить и на русском языке обращается, а ему продавщица: «Хлопче, а ти звідки приїхав, а ти часом не москаль?»», ‒ говорит Виктор.
Вскоре Виктор понял, что война выигрывается не только на полях сражений, но и в душах людей. В селе, которое находилось неподалеку от ВОПа, население весьма настороженно относилось к военным. Впрочем, это можно сказать обо всех населенных пунктах на востоке Украины после начала войны.
‒ В село мы всегда ходили без оружия. По большей части были хорошие дружеские отношения, но иногда были и косые взгляды, и слова в спину. Когда мы прибыли на вторую ротацию, я своим товарищам сказал, что раз уж нам не суждено покрыть себя славой на полях сражений, то есть и другой вариант. Мы должны показать местному населению, что украинский солдат несет мир, свет и добро. И это нужно показать своим образцовым поведением и всесторонней помощью. Поэтому мы старались всячески помогать местным: где надо – забор поправим, с погрузкой поможем и прочее. Все это, естественно, в свободное от службы время. В селе был клуб, и нас пригласили туда на концерт, посвященный Дню защитника отечества. Пели патриотические песни, поздравляли нас аплодисментами. Тогда мы решили не оставаться в долгу и скинулись деньгами – ко Дню святого Николая купили всем учащимся местной школы по сладкому подарку. В результате больше всех удивились взрослые, когда на детский утренник зашли представители Нацгвардии и вручили огромную коробку с подарками. Учитывая, что село небогатое, для них это было удивительно. В другой раз мы детям мячик подарили, тоже радости было немало. В итоге, когда мы уже собирались на дембель, к нам пришел глава сельсовета и каждому пожал руку, ‒ рассказывает боец.
В принципе все действия Виктора Кривоносова и бойцов, с которыми он служил, можно охарактеризовать словами Теодора Рузвельта: «Делай, что можешь, с тем, что имеешь, там, где ты есть». В качестве обратных примеров можно вспомнить немало примеров о тех бойцах, которые, имея намного большие возможности, в схожих ситуациях не делали ничего полезного, руководствуясь другой поговоркой: «Солдат спит, служба идет». Благодаря таким ребятам, как Виктор, у Украины все еще есть шанс одерживать победы не только на полях сражений, но и на других полях – в битве за человеческие души.
РепортерUA продолжает рассказывать о бойцах АТО, которые вернулись домой после прохождения службы на Донбассе. Если вы желаете рассказать о своих близких, знакомых или же сами являетесь бойцом АТО – пишите на наш электронный адрес reporterzp@gmail.com, и мы расскажем вашу историю и попытаемся помочь разобраться с возникнувшими проблемами.
Читайте также: